Конечно, красиво было бы написать: от слов журналиста Красовского, предложившего топить и сжигать украинских детей, вздрогнул памятник в Трептов-парке в Берлине. И это было бы даже правильно, но не главное. Главное - в другом.
Фото; Кадр из видео
Собственно, напоминанием о памятнике русскому солдату можно и закончить моральное осуждение Красовского. Наш солдат держит в одной руке меч, а другой рукой прижимает к груди немецкую девочку - спасает вражеского ребенка. Спасает. Ну, какие тут еще слова нужны?
Разве что о том, что Красовский - болен. Он и сам в этом признается, в своей попытке извиниться и оправдаться: „Ну бывает так; сидишь в эфире, тебя несет. И ты не можешь остановиться“. Это зависимость. Шопоголики, например, тоже не могут остановиться, тот же самый механизм.
Красовский сделал шикарный подарок украинской пропаганде. Это ведь вам не фейк про Бучу, это на главном идеологическом телеканале России (а значит - государство одобряет) призывают уничтожать украинских детей. Как иметь дело с русскими, если они нелюди? Мгновенную реакцию Следственного комитета России, который тут же организовал проверку высказываний Красовского, идеологам украинского нацизма можно будет и не замечать.
Но это им можно не замечать.
Главное - что реакция СК последовала незамедлительно. Это для нас самих, а не для кого-то еще, крайне важно. Дело даже не в примерном наказании Красовского, а в обозначении уже внутренних красных линий. Украинские дети - наши дети. Пусть дурно воспитанные, испорченные взрослыми. Но наши. Нас могут расчеловечивать, но мы расчеловечиваться не можем.
Потому что, если это произойдет - памятник в Трептов-парке не просто вздрогнет. Он рассыплется.
