„Нас подвергли женскому обрезанию. Нас избивали за малейшую провинность. Нас насильно хотели выдать замуж“, эти слова произнесены не много веков назад, а сегодня, в современной России. Они принадлежат четырем девушкам, сбежавшим от своих разгневанных родственников из Дагестана.
От их рассказов о жизни в дагестанском селе (где у животных было больше прав и свободы, чем у них) холодеет кровь.
Фото; Соцсети
Кажется, что все это выдумки и никак не может быть правдой. Но девушки готовились к побегу, собирали доказательства проявлений средневековой жестокости. nbsp;
На границе между Северной Осетией и Грузией их не выпускали 10 с половиной часов, требовали согласие на выезд от родственников, хотя все девушки mdash; совершеннолетние. laquo;А как же российские законы? кричали беглянки.nbsp; laquo;Вы же понимаете, это Кавказ, а есть моральные запреты.nbsp;
Только благодаря вмешательству правозащитников, в том числе членов СПЧ (включая автора этих строк) девушки смогли покинуть страну.nbsp;
Четыре девушки это родные сестры Хадижат и Патимат Хизриевы, а также их троюродные сестры Аминат Газимагомедова и Патимат Магомедова.nbsp; Они жили в маленьком даргинском селе, где, если верить их рассказам, у женщин нет никаких прав.nbsp;
Все девочки в возрасте 4-5 лет подвергаются обязательному женскому обрезанию, mdash; nbsp;говорит одна из них. Мы прошли через эту процедуру.nbsp;
В современном медицинском мировом сообществе (в том числе в научных трудах, в учебниках по медицине) этот термин не используется, его намеренно заменили наnbsp; laquo;нанесение увечий женским гениталиям или калечащие операции на женских половых органах. Тем самым медики подчеркнули mdash; процедураnbsp; подразумевает ампутацию половогоnbsp; органа (и ееnbsp; нельзя сравнивать с мужским обрезанием.nbsp;
Десять лет назад Генеральная ассамблея ООН приняла резолюцию, чтобы положить конец эту варварству. И в России, надо отметить, даже возбуждались уголовное дело по статье причинение вреда здоровью против медиков, которые соглашались провести такую процедуру по просьбе родителей девочек.nbsp;
Фото; Соцсети
В случае с четырьмя сестрами есть все основания для возбуждения такого дела, а также для проведения масштабной проверки. Если все женщины в этом селе действительно подверглись варварской процедуре, это говорит о необходимости экстренного вмешательства государства.
mdash; Селоnbsp; живет по жесткимnbsp; традициям, mdash; подтверждаетnbsp; правозащитникnbsp; Лейсанnbsp; Маннапова (кстати, на нее саму объявили охоту после того, как она помогала девушкам). mdash; У них женщина не может выходить из дома без мужчины. Так что тамnbsp; nbsp;стараютсяnbsp; побыстрее выдать ее замуж, чтобы кто-то другой, кроме отца и брата, нес ответственность.nbsp;nbsp;
Там особенно следят за тем, чтобы девушка совершала намаз. Если они думают, что пропустила она или как-то не так сделала намаз, то следует избиение.nbsp; Вообще бить mdash; это обычная воспитательная практика.nbsp; Бьют родители, старшиеnbsp; сестры и братья.nbsp;
mdash; Вот смотрите, во что меня превращали мать и брат, mdash; Патимат Магомедова показывает фотографии, на которых все ее лицо в крови и синяк, а рукиnbsp; сплошное месиво.nbsp;nbsp;
По словам девушек, били их руками и ногами, но не только. Близкие могли, к примеру, тыкать их кончиком ножа, распинать на полу. И это делали не только мужчины.nbsp; Аминат, у которой нет отца, рассказывала, чтоnbsp; ееnbsp; пытала мать mdash; в числе прочегоnbsp; приставляла ей к виску заряженный пистолет.nbsp;nbsp;
Все четыре сестры рассказывают, что находились в заточении, поскольку им запретили учиться после 7-го класса. С ужасом девушки ждали, пока их выдадут замуж за нелюбимых родственников. Хазижат Хизриеву уже сосватали за двоюродного брата. Она даже получила свадебный подарок mdash; 50 тысяч рублей, которые потом ей попыталисьnbsp; вменитьnbsp; как кражу.nbsp;
Эти деньги помогли девушкам купить билеты в Москву. План был такой; дождаться, пока младшей исполнится 18 лет и отправиться в столицу, где спрятаться в шелтере, сделать загранпаспорта.nbsp;
mdash; По месту их проживания женщина может подать документы на загранпаспорт только с разрешения мужа, и только если с ним придет в МФЦ, mdash; говорит Лейсан.nbsp; mdash;nbsp; Так что там мало у кого из женщин в принципе есть этот документ.
Перед тем как покинуть Дагестан, все четыре девушки написали своим близким прощальные письма, где просили их не искать и вообще оставить в покое, дать им возможность начать самостоятельную жизнь без домашнего насилия и жестких религиозных правил. nbsp;
В Москве девушки обратились в центр, который занимается помощью жертвам домашнего насилия, и уже его сотрудники поместили их в шелтер.
А потом произошло удивительное. Мать одной из девочек приехала в Москву, пришла в этот центр и подала заявку, выдав себя за жертву домашнего насилия. Она хотела, чтобы ей разрешили пожить на конспиративной квартире (надеялась, что так она узнает адрес, где ее дочь). Сотрудники просили у нее хоть какие-то документы, который бы подтверждали ее рассказ, но женщина стала себя странно вести. В итогеnbsp; они ее сфотографировали и отправили фото девушкам. Те опознали родственницу.nbsp;
mdash; В первый раз подобноеnbsp; у нас, mdash; говорит сотрудник центра. mdash; Обычно родственники подают в розыск и просто обзванивают центры. А тут такой изощренный ход;nbsp;
Когда мы вычислили фальшивую жертву домашнего насилия и отказали ей в помощи, руководительнице нашего центра стали поступать угрозы.
Тем временем девушки получили паспорта и отправились в Северную Осетию, откуда собирались попасть в Грузию. Они понимали, что в России родственники им просто не дадут жить, а возможно и убьют. Почему так думали? Девушки прокручивают записанные на аудио угрозы от близких. Из самого впечатляющего в плохом смысле этого слова mdash; слова матери одной из них, что она отрежет дочери голову и повеситnbsp; на всеобщее обозрение в селе, чтобы таким образом смыть позор.nbsp;
На КПП laquo;Верхний Ларс российские пограничники девушек не пропустили. Они переместили сестер в специальное помещение для задержанных, где стали задавать вопросы про то, есть ли у них одобрение родственников на пересечение границы.nbsp;
Подъехавшая Лейсан справедливо задавала пограничникам вопросы про то, действует ли здесь российское законодательство. Девушки долго объясняли людям в форме, что им нельзя оставаться в России, что дагестанские родственники их убьют в любом случае (даже если не сразу, то потом).nbsp; Пограничникиnbsp; долго думали, как быть в этом непростой ситуации; с одной стороны, не было поводов удерживать беглянок, с другой mdash; а ну как последуют звонки родственников и неких лиц из МВД Дагестана.nbsp;nbsp;
Дальше события разворачивались как в блокбастере. На КПП подъехали мать и брат одной из девушек. Удивительно, что пограничники их пропустили в закрытую часть, где могут находится только задержанные.
mdash; Я уже не говорю про то, что у приехавших не было загранпаспортов и они в принципе находится на КПП не должны были, mdash; продолжает Лейсан. mdash; Помогли нам полицейские, которые приехали по вызову на попытку суицида (девушки заявили, что покончат с собой сразу, как только их передадут в руки родственникам).
Полицейские с автоматами стали живым щитом, они не дали родственникам подойти к девушкам даже близко. Это нас спасло. Но вообще все происходившее выглядело ужасно. Девушки были в истерике.nbsp;
Ожидание решения на КПП затянулось. В дело вмешались члены СПЧ (Наталья Евдокимова и автор этих строк). Мы требовали реакции от Уполномоченного по правам человека в Северной Осетии и Генпрокуратуры. Первый нам ответил, что якобы есть заявление родственников в полицию о краже 50 тысяч рублей. Впрочем, даже если так, пока не возбуждено уголовное дело, то формальных поводов для задержания нет.nbsp;
Как бы там ни было, после 10 с лишним часов мучений на КПП девушек пропустили. Они очень переживали, что их не примут в Грузии. Но там их ждали (благодаря огласке), сразу предложили помощь и защиту.nbsp; Сейчас все четверо живут, как сами выражаются,nbsp; в кризиснойnbsp; квартире специальной локации.nbsp; Чувствуют себя хорошо.nbsp;
mdash; Мы в безопасности, оченьnbsp; благодарим всех, кто нам помогал, mdash; со слезами в голосе говорят девушки. mdash; У нас даже нет слов передать, какой ужас мы перенесли. хочется верить, что все позади. Впервые за все последнее время мы не боимся и можем спать спокойно.nbsp;
mdash; Радоваться пока рано, mdash; считает Давид Истеев, руководитель кризисной группы, которая помогает девушкам сейчас. mdash; Мы работаем над перемещением их из Грузии. Куда больше опасений сейчас за Лейсан Маннапову. Поступали угрозы в ее адрес. Для родственников она единственное лицо,nbsp; до которого они могут дотянуться. А такие попытки уже предпринимаются. Для религиозного села в Дагестане, то,nbsp; что произошло,nbsp; в прямом смысле катастрофа.
mdash; Я все это отлично понимаю, mdash; говорит сама Лейсан. mdash; Когда один из журналистовnbsp; дозвонился до отца сестер Хизриева, тот сказал, чтоnbsp; во всем виноватаnbsp; эта женщина, то есть я.nbsp;
Брат, который был на КПП, зло называл меня провокатором. В их представлении я являюсь организатором побега. Это не так. Я девушек впервые увидела только на днях. Когда меня попросили их защищать (на случай возможной опасности при переходе границы им нужен был адвокат), то я представляла риски.nbsp; И все же согласилась, потому что все происходящееnbsp; mdash; дикость.nbsp; Сейчас мнеnbsp; сообщают,nbsp; что какая-то дагестанская диаспора ищетnbsp; меня в Москве; У меня много дел в столице, мои подзащитные там. И я точно не готовилась к эмиграции.nbsp;
Интересный момент. На КПП девушки успели написать четыре заявления в полицию об угрозах убийством. Но зарегистрировали ли их mdash; неизвестно, потому что полагающегося в этом случае талончика им не выдали.
Девушки собираются покинуть Грузию, потому что считают mdash; родственники могут добраться там до них рано или поздно. Они хотят выехать в страну, о которой никому ничего не будет известно. Вернуться ли девушки когда-то в Россию? Хочется верить. Но пока они сами про это не хотят думать.nbsp;nbsp;
